Одежда, прическа и украшения пожилых женщин

С окончанием репродуктивного периода и в связи с переходом женщины в статус старухи претерпевает изменения и весь костюмный комплекс, включая прическу и украшения: «Отчуждение стариков от мира живущих сопровождалось утратой вещных маркеров социального статуса» [Традиционное мировоззрение тюрков… 1989, с. 215]. К сказанному следует добавить, что на данном этапе происходит символическая потеря половых признаков. Это находит отражение в ношении одинаковой верхней и нижней одежды. И хотя в одежде еще сохраняется ориентация на мужское, в акциональном коде начинает проявляться женское начало (возврат к природному/иному/хаотическому). Данный момент отражен, во-первых, в неучастии стариков в родовых (мужских) тайлганах; во-вторых, их присутствии на женских тайлганах (эхэнэрэй тайлган), правда, в качестве гостей; и, в-третьих, совместного со старухами исполнении ими на них ёхора [Михайлов 1980, с. 87]. В обрядовой культуре бурят исполнять круговой хороводный танец могли только молодые женщины, девушки и неженатые парни, которые пока еще относились к категории «женщины и дети», т. е. «не–мужчины». Взрослые мужчины ёхор не танцевали.

Одежда пожилых женщин отличалась упрощенностью форм и украшений. Более того, со временем, ее внешний вид ничем не отличался от облика старика – одинаковая одежда (нательная рубашка, штаны), отсутствие волос, украшений и т. д. Нижняя одежда пожилых женщин также состояла из штанов и рубахи, повторяющих покрой мужских. Штаны gмдэн долго сохраняли традиционную конструкцию, в то время как мужчины под влиянием русской культуры быстро перешли на штаны с узким шагом. К концу XIX – начала XX в. распространились удлиненные до колена рубахи, прикрывавшие короткие женские штаны. Летом нижние штаны и рубаха одновременно служили и домашним платьем, поверх которого надевали безрукавку или платок.

Как уже говорилось, верхняя женская одежда строго соответствовала общественному и семейному положению и менялась с переходом из одного возрастного периода в другой. Если в мужской одежде возрастные периоды подчеркивались цветом ткани, а конструкция оставалась одинаковой для всех возрастов, то в женской одежде все возрастные периоды четко выделялись кроем и конструкцией халата. Одежда пожилых женщин имела отличия от одежды замужних женщин. «Современная шуба старухам шьется так же, как мужская, сплошного покроя и носится с поясом» [Тугутов 1958, с. 125]. То есть верхняя одежда пожилых женщин опять делается туникообразного покроя, с запахом левой полы на правую, неотрезной по талии, с цельнокроеными рукавами.

Платья, как уже говорилось, присущи только костюму предбайкальских бурят. Платья пожилых женщин шили из однотонных материалов: плиса, тафты, чесучи шумша. Цвет платья варьировался, но был уже более темным и строгим. Представления о цвете встречаются, например, у туркмен, где женщинам после сорока лет было не принято украшать платья вышивкой, тем более серебром. С возрастом женщины переставали носить яркие платья и переходили к более темным и блеклым тонам в одежде [Морозова 1989,       с. 61].

Безрукавка в одежде пожилых женщин сохранялась в Предбайкалье как элемент праздничного костюмного комплекса: если она была обязательной частью одежды замужней женщины у бурят, то пожилые женщины надевали ее лишь при отправлении каких-либо ритуалов.

Головные уборы. Для костюмного комплекса пожилых женщин Предбайкалья были характерны следующие виды головных уборов:

– халюун малгай, повсеместно распространенная в Предбайкалье;

– биизга малгай, встречающаяся в основном в Боханском районе Иркутской области;

– тоорсог – еще одна шапка, характерная для пожилых женщин Предбайкалья, тулья которой состояла из клиньев (обычно четырех). Такая шапка встречалась также и в Тункинском районе.

Часто под нее пожилые женщины повязывали платок концами назад. В Предбайкалье в конце XIX – XX в. широко использовались русские платки и шали.

Прическа. Повторимся, что в традиционных обществах переход в другую возрастную категорию, изменение социального статуса сопровождалось изменением прически. Однако в Иркутской области женщины пожилого возраста часто сохраняли и носили две косы, спущенные по груди [ПМА, 2003]. Правда, они снимали все украшения, кроме простых накосных украшений в виде круглой серебряной пластины, коралловой бусины в металлической оправе [Бадмаева 1987, с. 68] или серебряной монеты с тремя бусинами кораллов, привязанных к концу косы. У восточных бурят старухи шабганса головы брили наголо.

Обувь пожилых женщин была одинакова по покрою с обувью женщин всех возрастных категорий и мужчин, делалась из простых, дешевых тканей без вышивки. Однако есть свидетельства, что в середине XIX в. летом некоторые женщины вообще не носили обуви: «… в бывшем Идинском ведомстве некоторые ... старухи … с трубкой во рту, босые (курсив наш –     Д. Н.) в круглой шапочке» [Астырев, 1890, с. 32]. Хотя, скорее всего, они были из числа беднейших.

Как видим, в связи с переходом женщины в следующую возрастную категорию полностью меняется костюмный облик. Он отражает циклические представления о жизни женщины традиционной культуры. Отныне одежда состоит из туникообразного цельнокроенного hомон/сомон дэгэла без энгэра и хуняга (= одежда ребенка) со скромным орнаментом, подпоясанного кушаком. Более того, как уже говорилось, старухи предпочитали носить лишь нательную одежду – рубашку и штаны, т. е. одежду ребенка, на первых этапах становления его в о-человеченном виде после пеленок (= саван) и природного (= иного). В данном случае одежда символизирует обратный процесс – постепенную потерю гендерных признаков. Об этом свидетельствуют бритье головы (= лысый младенец) и хождение босиком. Украшений почти нет, кроме 1–2 колец, указывающих на былое замужество (в некоторых случаях на количество детей), на голове маленькая круглая шапочка или платок, четки. У туркмен обратный процесс выражался в форме ворота и его размерах. У молодых женщин разрез был глубоким (27–30 см), в девичьих и старушечьих платьях разрез был меньше [Морозова 1989, с. 61].

Таким образом, в связи с переходом женщины в статус старухи претерпевает изменения и весь костюмный комплекс, включая прическу и украшения. Он отражает обратный процесс, который выражался в символической потере половых признаков, на что указывает ношение стариками и старухами одинаковой верхней и нижней одежды, упрощенности форм, украшений (= одежда ребенка первых лет жизни). Хотя западные бурятки носили две косы, спущенные по груди, но в старости снимали почти все украшения. У восточных бурят старухи брили головы наголо (= лысый младенец). Женщина выполнила свое предназначение, прошла жизненный путь и готовится вернуться в иной мир.